Максім Багдановіч — паэт пазачасавы, пазапрасторавы і вечна малады. Перад вамі мультфільм, дзе ажываюць ягоныя вершы ў прасторах ад Старажытнага Егіпта да сучаснага Мінска.
Мультфільм намаляваны Андрусём Такідангам па вершах Максіма Багдановіча. 

Беларусь

Минск

Вильнюс

Максим Богданович

1891–1917

Литература

Мифология

Поэзия

Раньше

Наша Нива

Сегодня

Да зор! Мультфільм пра Максіма Багдановіча

Почему в неделе именно семь дней? В какой из них нужно ходить на базара, в какой — отдыхать, а в какой — стирать? Что значит  «нос семи» и какой день хромает?

Про день Перуна, день Венеры, день Марии и день Одина рассказывает Антон Сомин.

Лингвистика

Снято при технической поддержке портала Ethno.by

Сегодня мы поговорим про названия дней недели в языках мира. Казалось бы, что можно интересного найти в словах, которых в каждом языке всего семь? Однако попробуем.

Начнём вот с чего: почему именно семь? История семидневной недели очень долгая, и идёт она не то от Месопотамии, не то от древних евреев. Семидневную неделю мы находим у разных народов, даже у тех, которые не контактировали друг с другом. 

Лунный цикл от новолуния до новолуния составляет двадцать восемь дней, а двадцать восемь дней легко можно поделить на четыре периода по семь дней. Поэтому многие народы останавливались на семидневной неделе. Это был не единственный вариант: к примеру, нам известно, что у римлян были восьмидневные торговые недели. Или, например, в СССР в 30-е годы пробовали ввести пятидневную рабочую неделю – для того, чтобы фабрики и заводы работали без перерыва.

Есть языки, в которых количество дней недели отражается даже в самом слове. Например, в южнославянских языках слово 

. В болгарском, в македонском, даже в древнерусском было именно так. Понятно, что это происходит от слова «семь». В белорусском слове 

, которое сохраняется в западнославянских и восточнославянских (кроме русского) языках, легко увидеть корень «день». Что значит «ты», мы можем понять, если посмотрим, например, на польский язык, где родительный падеж слова «тыдзень» будет не «тыдня», а «тыгодня». В этом легко узнается указательное местоимение «тот» или «этот». Единственное исключение – это русский язык, где это слово звучит как «неделя». Но мы с вами знаем, что во всех других славянских языках «неделя» – это именно седьмой, нерабочий день недели. Почему он так называется? Кажется, что это понятно: это день, когда мы не работаем, «ничего не делаем», и в русском языке это «ничего не делаем» перешло с одного дня на все семь.

Если мы вернемся к белорусской неделе и посмотрим на названия дней, то увидим, что их можно разделить на три группы. Первая группа – это «

, день, который получил свое название исходя из того, что в этот день делают. Слово 

также принадлежит к этой группе, но мы этого не понимаем, потому что это заимствованное слово. Обычный носитель языка не понимает смысл заимствования. Это мы можем увидеть в венгерском языке, где есть слова «szerda» – «среда», «csütörtök» – «четверг» и «péntek» – «пятница». 

Вторая группа – это слова 

, то есть названия, в которых есть номер. И третья группа – это 

, дни, которые имеют названия согласно порядку относительно других дней в неделе.

А теперь посмотрим на названия дней недели в разных языках мира. Начнем с номерного типа, то есть тех языков, где названия дней происходят от номеров. Таких языков много. Это литовский и португальский, многие тюркские языки – турецкий или казахский, – арабский и персидский, некоторые языки Азии, вроде китайского и вьетнамского. В некоторых из этих языков все дни имеют названия, которые происходят от номеров, в некоторых большая часть. Например, в литовском языке все семь дней происходят от номеров:

Так выглядит и португальский язык, в котором мы можем увидеть:

. То есть португальцы – такие веселые люди, у которых есть второй день ярмарки, третий, четвертый и так далее.

Второй тип – это порядковый тип, и в славянских языках к этому типу принадлежат слова 

. Среда, разумеется, это средний день недели. Но возникает вопрос: если в неделе семь дней, тогда средний день должен быть четвертым. Можно ответить так: возможно, мы начинали считать от воскресенья, тогда среда окажется как раз четвертым днем. Но мы видим, что среда идет после вторника, который «второй», а после среды идет четверг, который четвертый. Не сходится. Ответ на этот вопрос таков: если мы посмотрим на слово «понедельник», мы увидим в нем приставку «по», которая имеет значение «после». И это – день первый, идущий после воскресенья. Тогда «вторник» будет «второй день после воскресенья», а не «второй день недели», и тогда среда получается четвертым днем, средним днем ​​недели. В других языках тоже много таких названий. В исландском языке есть слово 

 – «день». Все вместе, соответственно, это означает «средний день недели». Такое же слово есть и в тосканском диалекте итальянского языка.

Во многих языках обозначается начало недели. Например, в венгерском языке есть слово, которое значит «голова недели», или, например, в адыгейском языке есть слово, которое буквально означает «нос семи».

Третий тип – это функциональные названия, когда мы называем день, исходя из того, что делают в этот день. В славянской неделе это 

, день, в который мы ничего не делаем, и 

, которая происходит от 

, а «шаббат» в древнееврейском языке происходит от глагола, который имеет значение «отдыхать». В других языках мы можем найти другие функции дней. Например, в скандинавских языках слово «суббота» (по-шведски – «lördag», по-исландски – «laugardagur») происходит от корня со значением «стирать», то есть это день для стирки. В венгерском языке мы можем найти конец недели, слово «vasárnap». Слово «vasár» нам может быть знакомо, потому что означает «базар». То есть это базарный день. То же самое есть в некоторых диалектах итальянского языка, где «день торговли» или «день базара» может обозначать вторник или среду в зависимости от того, какой день в средневековье в этом регионе был базарным днём. 

 почти во всех мусульманских языках называется заимствованием из арабского языка, «الجمعة», что значит «объединяться, собираться вместе», то есть собираться вместе для совместной молитвы. Это слово заимствовано и в тюркских языках, и в персидском, и во многих других. Еще один характерный сюжет – это пятница как «приготовление к субботе», то есть к концу недели. В армянском языке пятница называется «ուրբաթ», что и означает «приготовление», или, например, в греческом языке пятница называется «пαρασκευή», что тоже значит «приготовление». В адыгейском языке, на котором разговаривают мусульмане Кавказа, есть среда и пятница, «бэрэскэжъый» и «бэрэскэшху» соответственно, причем «жъый» – это уменьшительный суффикс, «шху» – это увеличительный суффикс, а «бэрэскэ» – это заимствование греческого «пαρασκευή».

Бывает так, что название дня происходит не от функции, а от характеристики. Например, в латышском языке воскресенье – «svētdiena», «святой день» или «день праздника». Или, например, в санскрите суббота считалась несчастливым днем, поэтому суббота называлась «शनिवासर» – «хромой день».

Последняя группа – названия религиозного происхождения. Их мы можем увидеть, например, в русском языке: слово 

 происходит, разумеется, от христианской традиции. В западноевропейских языках названия дней происходят от имен языческих богов или названий планет. Например, в английском языке воскресенье и понедельник называются «Sunday» и «Monday», т.е. 

, а дальше мы видим названия, производные от имен различных богов. Интересно, что происходит эта система от римлян, но когда ее позаимствовали германцы, они заменили богов римского пантеона на своих, исходя из того, какую функцию выполнял тот или иной бог. Например, «Martedi» по-итальянски – это день Марса, вторник. В английском это «Tuesday», 

, который, как и Марс, был богом войны. Интересно, что в некоторых диалектах немецкого языка в Австрии встречается название вторника, которая происходит от Ареса, греческого бога войны. Среда в итальянском языке – «Mercoledi», 

, который отвечал за торговлю. Но в германских языках среда, «Wednesday», – это 

, главного бога. Получилось так потому, что пятница, «Giovedi», в итальянском языке – 

, главного бога, функция которого – отвечать за гром и молнии. Но у германцев функцию бога молний и грома выполнял не Один, главный бог, а Тор, имя которого мы и видим в названии «Thursday» – четверг в английском языке. Интересно, что в полабском языке, мертвом славянском языке, мы видим название «Perundan», 

. Т.е. во многих языках Европы четверг – это день грома и молний. Теперь понятно, почему некоторые лингвисты объясняют таким образом происхождение поговорки «после дождичка в четверг».

Единственный женский день – это 

, пятница в итальянском («Venerdì») и других романских языках («Vendredi», фр.). В английском языке это «Friday», 

, женской богини в германском пантеоне. Также в английском языке сохранился 

, «Saturday». В романских языках воскресенье перестало быть днем ​​солнца, теперь это день Господа. То есть пять дней мы живем по языческому календарю, а седьмой день – христианский. По-адыгейски воскресенье будет «тхьаумаф», где «тхьау» – это бог, а «маф» – это «день». Почему у мусульман воскресенье – это день бога? Потому что до XVI в. адыгейцы были христианами, и это сохраняется в названии. В кабардинском и осетинском языках название пятницы происходит от имени «Мария»: «мэрем» и «майрамбон». Еще один достаточно частый сюжет – это пост, потому что в христианстве есть среда и пятница, дни поста. Например, в современном ирландском языке среда – это «день первого поста», пятница – это просто «день поста», а четверг – «день между постами».

Таким образом, мы видим, что в небольших семисловных списках, которые мы можем сравнить в разных языках, мы можем найти, во-первых, достаточно интересные системы, во-вторых, там сохраняются различные следы истории, культуры и традиций носителей этих языков. В этих коротких списках из семи слов отражена история нескольких тысяч лет развития разных народов.

Дни недели в языках мира

Что общего между нашими прапрадедушками и домовым, какое отношение имеет беременность к потолку, почему на Дзяды выгоняли из бани и как это все касается душ белорусов.

В основном белорусы считали, что души предков (их называли 

) после смерти остаются жить в пределах дома. Разместиться все эти привидения могли в нескольких местах.

у белорусов была сакральным центром дома и воплощала культ огня. Хорошая печь означала благосостояние. Кафельная печь считалась особым шиком: такая не только выглядит красивее, но и дольше сохраняет тепло.

Считалось, что родственники после смерти опекают дом. Поэтому неудивительно, что дзядам под их бестелесное существование отдавали такие значимые для дома места, как 

 (отверстие под печкой, где теплее всего) или 

 – это самая главная часть печки. Кроме того, он назывался 

, что также подчеркивает связь столба с культом умерших (иногда его даже внешне делали похожим на человека). Логика была довольно простой: дом и хозяйство опекают души предков, печной столб – это центральный столб дома, главная его опора. Значит, здесь, 

, и должен жить домашний бог-предок. В таком случае он поддерживает дом как в переносном смысле – помогает в ведении хозяйства, так и в буквальном – держит на себе главный столб здания.

Поскольку в одном доме могли жить довольно долго (100, 200, 300 лет), а всех умерших прапрадедушек и прапрабабушек не запомнишь, на смену богу-предку пришел 

. Как видно из последнего имени, домовой мог жить 

. Кроме жилья, домашний дедок получал в наследство и работу бога-предка – помогал в хозяйстве.

. Мертвые предки и здесь заботились о живых потомках. Так, если в доме рожала женщина, то знахарка, которая принимала роды, стучала длинной метлой в потолок, чтобы души помогли роженице.

Поскольку через двери входили в дом, к теплой печке, и выходили в потенциально враждебный мир, то 

 в высшей степени символизировал границу между жизнью и смертью.

Белорусы верили, что через двери и окна входит и выходит душа. Под порогом даже хоронили детей-покойников. Когда из дома выносили гроб, то трижды легко ударяли им о порог – чтобы вытрясти душу.

Раньше вход в дом специально делали ниже человеческого роста, чтобы каждый, кто переступал порог, не забывал поклониться предкам. При этом на сам порог наступать было нельзя.

«Люди, где родились и вскормлены, к тому месту великую любовь имеют». Можно полагать, что таким образом в представлении белорусов вели себя и души умерших: где похоронены, то место и любят больше всего. Как люди при жизни жили в деревнях и селах, так их души собирались после смерти 

 и создавали там поселения.

Однако не все духи жили в поселениях мертвых. Были также и 

. Ими становились души 

 – они не могли уйти в мир иной и превращались в русалок, оборотней и другую нечисть «низшего ранга». Чтобы отогнать этих привидений, на ночь крестили окна.

Однако больше, чем привидений, остерегались белорусского полтергейста – 

приблудившегося» домового. Если «свой» домовой помогал хозяевам дома, то этот чужак только вредил, за что даже получил кличку 

. Чтобы прогнать такого гостя, использовали вербальную магию – заговоры и заклинания.

До прихода христианской традиции с разделением иного мира на ад и рай, по представлениям белорусов души попадали в 

. Однако и позже христианская традиция не помешала душам предков приходить в гости к потомкам.

Такое посещение совершается на 

. Этот праздник имеет множество названий и отмечается в разное время. Однако обычно визит духов выпадает на начало ноября, когда сама земля будто умирает.

На Дзяды наводили порядок на кладбище, в домах и во дворе. Прежде чем встречать бестелесных гостей, белорусы мылись в бане. При этом в бане оставляли немного воды и веник для предков. Если кто-то задерживался, подгоняли, чтобы и им дал помыться.

Главным моментом праздника была еда – поминальный ужин. Перед его началом хозяин звал предков на ужин, открывая окна и двери. Количество блюд и спиртного было различным. Но сколько бы ни ели и сколько бы ни пили, обязательно накладывали и наливали для предков. О них же в основном и разговаривали.