Что общего между нашими прапрадедушками и домовым, какое отношение имеет беременность к потолку, почему на Дзяды выгоняли из бани и как это все касается душ белорусов.

Беларусь

Мифология

Раньше

В основном белорусы считали, что души предков (их называли 

) после смерти остаются жить в пределах дома. Разместиться все эти привидения могли в нескольких местах.

у белорусов была сакральным центром дома и воплощала культ огня. Хорошая печь означала благосостояние. Кафельная печь считалась особым шиком: такая не только выглядит красивее, но и дольше сохраняет тепло.

Считалось, что родственники после смерти опекают дом. Поэтому неудивительно, что дзядам под их бестелесное существование отдавали такие значимые для дома места, как 

 (отверстие под печкой, где теплее всего) или 

 – это самая главная часть печки. Кроме того, он назывался 

, что также подчеркивает связь столба с культом умерших (иногда его даже внешне делали похожим на человека). Логика была довольно простой: дом и хозяйство опекают души предков, печной столб – это центральный столб дома, главная его опора. Значит, здесь, 

, и должен жить домашний бог-предок. В таком случае он поддерживает дом как в переносном смысле – помогает в ведении хозяйства, так и в буквальном – держит на себе главный столб здания.

Поскольку в одном доме могли жить довольно долго (100, 200, 300 лет), а всех умерших прапрадедушек и прапрабабушек не запомнишь, на смену богу-предку пришел 

. Как видно из последнего имени, домовой мог жить 

. Кроме жилья, домашний дедок получал в наследство и работу бога-предка – помогал в хозяйстве.

. Мертвые предки и здесь заботились о живых потомках. Так, если в доме рожала женщина, то знахарка, которая принимала роды, стучала длинной метлой в потолок, чтобы души помогли роженице.

Поскольку через двери входили в дом, к теплой печке, и выходили в потенциально враждебный мир, то 

 в высшей степени символизировал границу между жизнью и смертью.

Белорусы верили, что через двери и окна входит и выходит душа. Под порогом даже хоронили детей-покойников. Когда из дома выносили гроб, то трижды легко ударяли им о порог – чтобы вытрясти душу.

Раньше вход в дом специально делали ниже человеческого роста, чтобы каждый, кто переступал порог, не забывал поклониться предкам. При этом на сам порог наступать было нельзя.

«Люди, где родились и вскормлены, к тому месту великую любовь имеют». Можно полагать, что таким образом в представлении белорусов вели себя и души умерших: где похоронены, то место и любят больше всего. Как люди при жизни жили в деревнях и селах, так их души собирались после смерти 

 и создавали там поселения.

Однако не все духи жили в поселениях мертвых. Были также и 

. Ими становились души 

 – они не могли уйти в мир иной и превращались в русалок, оборотней и другую нечисть «низшего ранга». Чтобы отогнать этих привидений, на ночь крестили окна.

Однако больше, чем привидений, остерегались белорусского полтергейста – 

приблудившегося» домового. Если «свой» домовой помогал хозяевам дома, то этот чужак только вредил, за что даже получил кличку 

. Чтобы прогнать такого гостя, использовали вербальную магию – заговоры и заклинания.

До прихода христианской традиции с разделением иного мира на ад и рай, по представлениям белорусов души попадали в 

. Однако и позже христианская традиция не помешала душам предков приходить в гости к потомкам.

Такое посещение совершается на 

. Этот праздник имеет множество названий и отмечается в разное время. Однако обычно визит духов выпадает на начало ноября, когда сама земля будто умирает.

На Дзяды наводили порядок на кладбище, в домах и во дворе. Прежде чем встречать бестелесных гостей, белорусы мылись в бане. При этом в бане оставляли немного воды и веник для предков. Если кто-то задерживался, подгоняли, чтобы и им дал помыться.

Главным моментом праздника была еда – поминальный ужин. Перед его началом хозяин звал предков на ужин, открывая окна и двери. Количество блюд и спиртного было различным. Но сколько бы ни ели и сколько бы ни пили, обязательно накладывали и наливали для предков. О них же в основном и разговаривали.

Евгений Чернышов